Последние новости с Украины и Новороссии за 21 ноября 2014{21am30Europe/Kiev=21 ноября 2014}
Автор: Yuriano
Просмотров: 1875
Комментариев: 84
Версия для печати
Президент Сербии отказался вводить санкции против РоссииПрезидент Сербии Томислав Николич сегодня заявил, что его страна не собирается вводить санкции в отношении России. Об этом он сообщил журналистам по итогам беседы с прибывшим в Белград комиссаром ЕС по политике добрососедства и вопросам расширения Йоханнесом Ханом. Литовская Даля грязно ругается от бессилия и немощи Президент Литвы Грибаускайте в своих
высказываниях в адрес России превосходит экстремистские заявления
национал-радикалов в Киеве. Это затрудняет урегулирование украинского
кризиса, заявил официальный представитель МИДа России Александр
Лукашевич. "Президент Литвы Д.Грибаускайте 20 ноября в интервью местной радиостанции вновь разразилась уже традиционными грубыми нападками в адрес России, договорившись до того, что назвала нашу страну в контексте украинских событий «террористическим государством». Она также без обиняков призвала к поддержке, в том числе военной, нынешнего украинского режима, заявив, что если «агрессию России» не остановить, то, мол, «агрессия» может распространиться по Европе и дальше”, – сказал Лукашевич. "В своих высказываниях Д.Грибаускайте превосходит даже наиболее экстремистские заявления, звучащие из уст национал-радикалов в Киеве. Все, что она говорит, не способствует, а наоборот, лишь затрудняет поиск решений по урегулированию украинского кризиса. Здравомыслящие политики большинства стран, которые не пытаются понравиться маргиналам, а действительно обеспокоены ситуацией на Украине и положением дел в Европе и мире, руководствуются иным, ответственным подходом”, – добавил он. Сообщение от ополчения."В
Станице Луганская продолжаются ожесточённые бои. Украинские военные,
как и обещал их генштаб, получили новое вооружение, по всей видимости,
"Гиацинты” на гусенечном ходу и еще что-то более
дальнобойное, чем пушки и "Грады” ополчения.
Вечером в стороне н.п. Авдеевка и Пески шли стрелковые бои, было слышно
применение КПВТ. С 18:35 (мск) со стороны н.п. Пески украинскими
военными вёлся артобстрел из гаубиц по позициям ополчения в районе
Ясиноватского блокпоста. Со стороны н.п. Марьинка украинские военные
провели обстрел с танковых орудий (два т-64) и САУ по окраинам Донецка.
В небе над аэропортом замечен украинский беспилотник.”
Сообщение пресс-центра ДНР."ВНИМАНИЕ! Жителей Донецкой Народной Республики просят не поддаваться на провокации.Появившаяся в социальных сетях информация о
якобы изданном постановлении Совета Министров ДНР от 19.11.2014 о
назначенной на 21 ноября регистрации всех лиц пенсионного возраста на
центральных площадях городов проживания является фальшивкой и
провокацией! Просим всех граждан нашей республики сохранять
спокойствие, не поддаваться на провокации и следить за официальными
сообщениями на официальном сайте Правительства и Народного Совета
Донецкой Народной Республики”.
Пресс-центр ДНР.Сообщение от Стрелкова Игоря Ивановича."Это
моя пятая война. Были две чеченские, Приднестровье и Босния. Хочу
подчеркнуть её схожесть – сценарную схожесть – с
боснийской войной. Начало боснийской войны очень похоже на то, что
происходит в Новороссии. Когда распалась Югославия и начался парад
суверенитетов республик Сербии, несколько регионов не захотели уходить
в мусульманскую Хорватскую федерацию и подняли восстание. Эти
республики боснийские мусульмане, хорваты подавляли вооружённой силой.
И вот, тогда на помощь им пришла Югославская народная армия, но была
остановлена под Сараево, под Вуковаром, под Дубровником. Остановились
не потому, что встретили серьёзное сопротивление, а потому, что это
могло вызвать прямое вмешательство НАТО. Армия была выведена и оставила
своё вооружение сербам. Сейчас ситуация очень похожая. И не дай Бог,
чтобы она так же закончилась. Потому что когда ЮНА вышла, сербы не
смогли организоваться. Потом шла очень длительная, изматывающая война.
А потом она быстро закончилась — хорваты разгромили всех по
очереди.”
Интервью А. Проханова с Игорем Ивановичем Стрелковым."Игорь
СТРЕЛКОВ: Поначалу никто воевать не хотел. Первые две недели проходили
под флагом того, что обе стороны хотели убедить друг друга. Первые дни
в Славянске и мы, и они крайне осторожно подходили к применению оружия.
Первая стычка была с сотрудниками СБУ, которые попытались нас
зачистить, но попали на засаду. Даже не совсем на засаду, а
на встречное столкновение, к которому они оказались не готовы. Понесли
потери и убрались. После этого наступило спокойствие. Украинская
сторона начала выставлять блокпосты, в наших окрестностях появилась
аэромобильная 25-я бригада. Но она не рвалась воевать. Нам удалось
разоружить сначала разведвзвод, потом колонну. Это было именно
разоружение — под стволами автоматов, под угрозой сожжения
техники они не решились вступать в бой и были нами разоружены.
Но всё равно долгое время мы не трогали их блокпосты, и они не проявляли агрессии. Это первые шаги.Затем
"Правый сектор” начал забрасывать к нам
диверсионные группы — начались перестрелки. Ещё Нацгвардии не
было — только "Правый сектор”. Украинская
сторона очень осторожно себя вела, шаг за шагом прощупывала, как себя
поведёт Россия. Первый месяц не было обстрелов города. Первый обстрел
Славянска — в конце мая. До того они обстреливали сёла, но
сам Славянск не трогали. Но по мере того как они понимали, что Россия
не отреагирует, обстрелы становились всё более сильными, действия
бронетехники и авиации — всё более массированными. В начале
июня они окончательно уверились, что Россия напрямую не вмешается, и
пустились во все тяжкие. Первая массированная атака на Славянск была
второго мая. Следующую — с применением всех сил и средств
вооружения — бронетехники и танков — они провели 3
июня. Между этими атаками были бои, локальные стычки.
Июнь,
июль были самыми тяжёлыми. Если в апреле-мае всё шло по восходящей, то
есть расширялась территория восстания, мы постепенно ставили под
контроль населённые пункты Донецкой республики, распространяли
движение, то в июне мы начали отступать. Нас со всех сторон стали
поджимать, силы противника колоссально превосходили по всем параметрам.
И у противника стала появляться мотивация к боевым действиям. Начала
срабатывать пропаганда. И чем дальше, тем больше эта мотивация
увеличивалась.
Батальоны нацгвардии стали
прибывать на поле боя. Они изначально были мотивированы: рассматривали
противника, то есть нас, как московских наёмников. Они были уверены.
что мы все присланы из России. А то, что у нас в Славянске 90% были
местные, донбассовцы, не хотели даже верить.
В
июне-июле, когда помощи было крайне мало, противник подогнал огромные
силы. Вообще несопоставимо было нарастание сил. Например, к нам за это
время пришло 40 добровольцев, а к противнику пришло 80 машин. Что в них
— другой вопрос. Но в каждой машине — минимум по
человеку.
В август — на пике кризиса
— мы сражались в условиях почти агонии. Просто лихорадочно
латали дыры, затыкали какие-то прорывы. Мы находились в полном
оперативном окружении. И не могли его прорвать. К тому же нас уже
начали, как классический котёл, резать на более мелкие котлы.
Постепенно отрезали Горловку…
Александр ПРОХАНОВ. Вы говорите о фазе, когда ушли из Славянска в Донецк?Игорь
СТРЕЛКОВ. Да. В той фазе тоже было две части. Когда мы вышли из
Славянска в Донецк, это была фаза полной растерянности украинской
стороны. У них был полностью прописан сценарий, а мы не вписались,
перемешали им всё. И подозрительно гладко всё складывалось у них по
этому сценарию. Очень подозрительно.
Что
касается ситуации со Славянском…. После того как украинская
сторона прорвала фронт под Ямполем, мы уже висели на волоске, заткнуть
дыру между мной и Мозговым было невозможно, для этого не хватало сил
— как минимум нужна была бригада. А у нас не было резерва.
И
когда они взяли Николаевку, у нас не осталось никаких шансов. Был бы
шанс, если бы нам массово поставили технику, вооружение. У меня было
три танка, один из них был абсолютно неисправен, он не сделал ни одного
выстрела. Лишь два танка были боеспособны. С их помощью мы разгромили
один блокпост. Но сразу после разгрома этого блокпоста противник на
всех блокпостах поставил по четыре танка. В Славянске у укров было семь
блоков, и на каждом — по четыре танка. Любой блок укров по
технической вооружённости и по численности был сильнее всего
славянского гарнизона. На конец осады у меня было 9 бронеединиц,
включая эти два танка, а у противника на каждом блоке — по
семь-восемь единиц, включая четыре танка. И у меня была альтернатива:
или сесть в полную осаду без снабжения, или выходить. До этого
снабжение по полевым дорогам проходило. А когда противник взял
Николаевку, у нас осталась одна полевая дорога, но они и её перерезали:
если мы ночью прорывались по этой дороге, то уже днём у них был пост.
Итак,
варианты. Садиться в осаду. Боеприпасов к стрелковому оружию на хорошие
бои у меня бы хватило на двое суток. На средней интенсивности
— на неделю. А после боёв под Николаевкой у меня осталось на
8 миномётов 57 мин — меньше, чем по 10 мин на миномёт. Не
хватало и всего остального: на тяжёлое вооружение не хватало
боеприпасов, хуже всего было с противотанковым вооружением. Бои были
серьёзные, израсходовали много, а пополнения не поступало. Это всё было
5 июля. "Отпускники” пришли через 40 суток. Мы бы
до их прихода никак не продержались. У нас бы и продовольствия не
хватило. А самое главное — украинская армия не шла на
контактные бои. Когда мы сами навязывали контактный бой, то у них были
потери. А они со времён Ямполя предприняли тактику: выдвигаясь от
рубежа к рубежу, бросали вперёд только бронетехнику без пехоты. Перед
бронетехникой шёл огневой вал. Если бронетехника наталкивалась на
сопротивление, она отходила. Снова огневой вал. Потом снова
бронетехника. Опять огневой вал — и опять техника.
В
результате Николаевку они начали методично разрушать. Наносили удары
"ураганами”, "градами”, тяжёлой
артиллерией. Никто не ожидал такого массивного обстрела. Некоторые
пятиэтажки в городе попросту сложились. Действительные потери мирного
населения мы даже не знаем — они огромны.
После
этого противник просто обошёл Николаевку, и мне пришлось вывести
остатки гарнизона. Ясно было, что то же самое повторится в Славянске
— уже без всякой жалости его громили. Но я им ответить не
мог, потому что снарядов не было. Они бы нас огородили колючей
проволокой, обложили минами, как они сделали с другими, взяв их в
кольцо. И ждали бы, когда мы или с голоду сдохнем, или полезем на
прорыв. А прорыв в таких условиях сопровождался бы огромными потерями,
и неизвестно, удался бы или нет. А ведь в Славянске было ядро нашей
бригады — полторы тысячи человек, из них больше тысячи
— бойцов. В Краматорске было около 400 бойцов, в
Константиновке чуть больше сотни, в Дружковке пятьдесят, на других
направлениях небольшие гарнизоны по 20-30-50 человек. И я знал, что
извне ко мне никто не прорвётся. Ни "Оплот”, ни
"Восток” мне не подчинялись. У Безлера, который в
Горловке базировался, на тот момент было около 350-400 человек. Если я
не мог разорвать кольцо со своими полутора тысячами, то уж он-то тем
более не смог бы. Получалось: если я останусь в осаде, то через
какое-то время укры обложат меня, после этого начнут брать населённый
пункт за пунктом. Что, собственно, и началось: я и выйти не успел, уже
Артёмовск захватили, где у них свой человек был. И за один день
полностью зачистили Артёмовск.
В момент, когда
выходили из Славянска, уже намечалось второе окружение с отсечением
полностью Краматорска, Дружковки, Константиновки. Это к слову о том,
почему я, выйдя из Славянска, не стал обороняться в Краматорске: там
тоже не было боеприпасов.
Учитывая глубокий
прорыв противника к Артёмовску (он уже вышел к Горловке практически, в
нашем глубоком тылу находился), цепляться за Краматорск не имело
смысла. Выиграли бы мы ещё трое-четверо суток, но в результате всё
равно выходили бы. Любой прорыв, тем более —
неорганизованный, сопровождается потерями.
Несмотря
на то, что из Славянска мы выходили очень организованно, у нас вся
бронегруппа погибла. Трагическая случайность. Они должны были вместе с
артиллерией, отвлекать на себя внимание огнём с места — с
окраины Славянска. Потом, пропустив мимо себя все автомобильные
колонны, уйти последней — замыкающей колонной. Но тут
сработал человеческий фактор, и бронегруппа пошла на прямой прорыв.
Чтобы
не создавать толкучку, у нас все были разделены на шесть колонн. Каждая
колонна должна была выходить с интервалом в полчаса. Я совершил
серьёзную ошибку, что вышел со второй колонной, а не остался до конца.
У меня были свои резоны: в Краматорске я сразу развернул штаб. Но надо
было, конечно, выходить последним.
Этого не
случилось бы, если бы я сам присутствовал на месте. А так можно в мой
адрес сказать, что смалодушничал, поторопился выскочить.
Вообще
наши потери могли быть намного больше. Но украинская сторона ночью
воевать никогда не любила, поэтому артиллерию мы вывели полностью, а
также 90% пехотных подразделений и тыловых.
У
нас в строю находилось 11 миномётов и две "Ноны”
были на ходу. Знаменитую "Нону” пришлось оставить,
потому что она, хотя укры её ни разу не подбили, вся в осколках была.
Из-за износа у неё вышла ходовая часть. Её всё время таскали туда-сюда,
под конец и пушка вышла у неё из строя. Как шутили бойцы украинских
подразделений, которые к нам перешли, она за всю жизнь столько не
стреляла, сколько в Славянске.
Так вот
— бронегруппа пошла напрямую, и её всю сожгли. Перегородили
дорогу. Первый танк подорвался на минах, второй попытался объехать
— свалился в овраг. А остальных расстреливали гранатомётами.
Некоторые люди уцелели — выскочили, прорвались.
Если
бы хотя бы техника вышла — можно было бы как-то действовать,
но вся броня сгорела. В Краматорске у меня было три БМП и два БТР. Это
слишком мало — против нас выступали две батальонные
механизированные тактические группы и танковый батальон.
И
если мы могли действовать в застройке, то противостоять противнику на
открытой местности не могли.
В Ямполе наш
укрепрайон прорвали за один день, несмотря на то, что мы там вкопались,
были огневые точки, блиндажи. У нас нехватка противотанкового
вооружения — не было ни одной противотанковой пушки. Будь
тогда хоть одна противотанковая пушка, хоть одна
"Рапира”, не прорвали бы они нашу оборону, несмотря
на всю артподготовку. Но с одними "безоткатками” мы
не могли воевать. Я понимал, что принимать бой на открытой местности
— только терять людей.
Александр ПРОХАНОВ. Вы сказали, что для противника ваш выход из Славянска был совершенно неожиданным.Игорь СТРЕЛКОВ. Да, он
их обескуражил. Ведь у меня был приказ категорический — не
сдавать Славянск. А когда я сообщил о том, что намерен выйти, мне
несколько раз повторили приказ не выходить, оборонять Славянск до
последнего. "Вас обязательно деблокируют, обороняйте
Славянск”. Спрашиваю: "Чем поможете?”
Молчание. А у меня — тысяча человек и тысячи членов их семей.
Положить их я права не имел. Поэтому я принял решение на прорыв.
Вот
ещё какой момент. Когда я был в Крыму во время крымских событий,
посетил 35-ю батарею. Мощнейшее впечатление на меня произвело. Чалый
— просто молодец, он восстановил практически всё своими
силами. Не меньшее впечатление произвело и то, что все командиры
украинской севастопольской обороны: все адмиралы, генералы, лётчики
— сбежали .Оставили за себя командиров полков, батальонов. Те
гибли вместе с солдатами. И когда я был в Славянске, решил: либо я не
выйду совсем, либо я выйду со всем гарнизоном. Я принял решение выйти и
считаю его правильным.
Глубоко уверен, что если
бы мы не вышли из Славянска, потом не удержали бы и Донецк. Когда мы
вошли в Донецк — всё там было замечательно. Сидел киевский
мэр, УВД по-прежнему подчинялось Киеву — двоевластие
классическое. Город совершенно не был подготовлен к обороне. Блокпосты
оборудованы плохо, дороги не перекрыты, можно были зайти как угодно. И
сил там было крайне мало, они были раздроблены, разбросаны, никто
никому не подчинялся: отдельно была Русская православная армия,
отдельно — батальон "Восток”, отдельно
— "Оплот”. Каждый отряд оборонял свой
район, единого управления не было.
Проблема
была даже не в этом, а в том, что с юга Донецк был почти охвачен,
противник занял Амвросиевку. В принципе он уже отрезал нас от границы.
ДНР была полностью под контролем противника. И большая часть ЛНР была
под контролем противника. Действовал единственный пункт —
Изварино, куда отошла одна из моих рот из Краматорска, и они
значительно усилили там оборону.
И просто бы
Донецк в итоге отсекли вообще от Шахтёрска, от агломерации
Тараевский-Шахтёрск-Антрацит. На том участке было лишь несколько не
очень мощных блокпостов на дороге и Саур-Могиле. А между ними были
огромные дыры, куда можно было войти. Иловайск был пустой —
не было гарнизона. В Оспино не было ни гарнизона, ни блокпостов.
Прибыв
в Донецк, я в городе оставил только штаб, комендантскую роту. Один
батальон перебросил в Петровский район — это юго-западная
оконечность, которая была пустая. Остальные силы, и Краматорска, и
Славянска, были сведены в бригаду, разбиты на три батальона и
разведбат. Они сразу были брошены на Иловайск, Оспино. И я сформировал
линию фронта.
Александр ПРОХАНОВ. Из своих частей?Игорь СТРЕЛКОВ. Именно из своих частей.
Потому что "Восток” мне не подчинялся. На личных
контактах, с ними удавалось наладить взаимодействие. Они обороняли
район Ясиноватой, район Авдеевки, Песков, Карловку. На Карловке сборная
солянка была: сначала там были люди Безлера. Потом они ушли, мне
пришлось туда посылать своих. Потом я приказал отходить, прорываться
оттуда, потому что их отрезали от нас, не было смысла в окружении две
роты терять.
Если бы мы не сформировали этот
южный фас, думаю, что всё бы закончилось очень быстро. Если бы мы
остались в Славянске, то через неделю, максимум через две, Донецк бы
пал. А выйдя, мы сорок суток держали Донецк до прихода
"отпускников”. Хотя последние дни были просто
отчаянные. Когда мы вышли из Донецка, то пробили коридоры на Россию в
районе Марьинки, Кожевино, Бровки. Одновременно пробили себе коридоры
для снабжения и отсекли в Яково всю группировку противника.
Мы
коридор продержали с очень большими потерями, погиб цвет Третьего
штурмового батальона в этих боях. Когда мы пробивали коридор, в боях
под Марьинкой потеряли убитыми и ранеными 120 человек за двое суток
— в основном от артиллерийского огня, от авиаударов. Убитых
было более 30. Для меня это гигантские потери.
И
на момент прорыва "отпускников” у меня батальон
КЭПа был рассечён на две части: часть оборонялась в Снежном, а часть,
вместе с разведбатом, оказалась прижатой к границе, отрезана.
К
тому же мне постоянно приходилось снимать роты с Донецка, бросать на
другие участки. К примеру, сначала мне роту шахтёров и противотанковый
взвод пришлось бросить в Дебальцево. Потом то же самое пришлось делать
с Красным Лучом. Потом начались бои под Иловайском. На момент прорыва
нас настолько растащили, что у меня и военная полиция в бой пошла
— в Шахтёрске воевала. В Донецке из нашей Славянской бригады
остался практически только один батальон из двух рот, который прикрывал
Петровский район. Батальон Каменска тоже почти весь ушёл из Донецка. И
остались тылы: снабжение, комендантская рота, которая в основном
состояла из стариков и необученных, боевая ценность которых могла быть
только в городе в уличных боях, а не в активных боевых действиях.
Какие-то
резервы были у "Оплота” и
"Востока”, но "Оплот” мне
подчинялся частично, "Восток” вообще не подчинялся.
Меня упрекают, что я не навёл там порядок. Но у меня был простой выбор,
когда я из Славянска зашёл: либо срочно формировать фронт против
противника, либо устраивать переворот. Но Донецк на тот момент был
совершенно мирный город. Народ загорал, купался, спортсмены
тренировались, люди в кафе пили кофе. Как в Москве летом, так и в
Донецке было. И меня бы никто не понял. Хотя мои солдаты рвались всех
этих тыловых арестовать, разогнать. Но я понимал: стоит развернуть
гражданскую войну — тут-то нас всех и хлопнут! Я решил, что
худой мир лучше доброй войны, и сознательно ушёл от этого.”
Возможно, что Новости про Последние новости с Украины и Новороссии за 21 ноября 2014 сегодня будущего, которые раньше изготавливались в условиях строгой секретности для элитных клиентов, скоро выйдут на общедоступный рынок. Рекомендуем Вам также, посмотреть онлайн видео к данной новости от 21 ноября 2014 Вам только и останется добавить наш сайт в закладки и читать каждый день последние сводки новостей в России, в мире, на Украине, ещё где-нибудь (говоря образно). Рассказывайте своим друзьям про Последние новости с Украины и Новороссии за 21 ноября 2014 в социальных сетяхРейтинг статьи:
|
Читайте также:
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.
